Дорогие друзья!

По личным причинам я не могу принять участие во второй сессии нашей  Конференции, хотя считаю её важнейшим для российской науки событием. Когда в июне прошлого года было озвучено решение правительства о кардинальной реформе управления наукой, о передаче этого управления чиновникам, об объединении трёх академий и превращении объединенной Академии в бесправный клуб учёных, не имеющий никаких полномочий, мы поняли, что России угрожает опасность, даже две опасности.

Во-первых, стало ясно, что страна может совершенно потерять свой научный потенциал, и так очень сильно пострадавший из-за политики правительства, начавшейся в 1991 году. Тогда было фактически заявлено, что наука России не нужна. Потом этот тезис смягчился, но пренебрежительное и сугубо утилитарное отношение к науке осталось. Новая инициатива правительства грозила нанести науке новые невосполнимые потери.

Во-вторых, эта инициатива представляла собой сильнейший удар по тому хрупкому гражданскому обществу, которое в России всё-таки существует. Потому что тотальная бюрократизация науки означает подавление академических свобод. А академические свободы являются неотъемлемым атрибутом демократии. Пусть в искаженном и урезанном виде, но академические свободы существовали в течение всей истории российской истории, начиная с учреждения Российской Академии наук в 1725 году. Даже в тоталитарное сталинское время Академия наук была некоторым островком демократии, хотя и очень ограниченной. Недаром именно с протестных писем академиков началось в стране диссидентское движение.

Осознавая всё это, мы начали борьбу. Мы организовали Клуб первого июля. Мы в сжатые сроки провели первую Конференцию научных работников, в которой приняло участие более двух тысяч человек. Наши активисты написали десятки статей против реформы и дали множество интервью различным СМИ. Мы собрали 119 тысяч подписей с протестом против принятия закона о реформе науки. Мы учредили Комиссию общественного контроля за ходом и результатами реформ в сфере науки.

Добились ли мы чего-нибудь? Да, наше сопротивление помогло затормозить молниеносное принятие закона о реформе управления наукой, в результате он был принят в несколько смягченной форме. Ни один академический институт пока не закрыт, на вопрос об академической собственности наложен мораторий, и  правительство обещает повысить учёным зарплату. И главное, отношение общества к науке изменилось, на мой взгляд, в лучшую сторону. По крайней мере, тезис «Россия может обойтись без науки» сейчас вряд ли кто-нибудь отважится произнести слух. Это, конечно, небольшие успехи. И даже их мы не вправе приписывать только себе. Существует некий объективный ход истории. Но доля нашего труда в этих скромных успехах есть.

Но закон все-таки принят, новое ведомство, управляющее наукой, ФАНО, уже создано и посылает в институты инструкции. Слияние трех академий, против которого мы протестовали, произойдёт 27 марта. Борьба за эффективное развитие российской науки еще впереди.

И вот – вторая конференция научных работников, которой я желаю максимального успеха. Важно, что она опять многочисленная. Важно, что на ней будут присутствовать и выступать руководители ФАНО и Российского научного фонда, тем самым демонстрируя, что они готовы к диалогу.

Я хотел бы, чтобы на Конференции снова ясно прозвучали основные идеи нашего движения:

Во-первых: Наука должна управляться учёными. Администраторы должны вмешиваться в научный процесс самым минимальным образом.

Во-вторых: Наука в России остается непозволительно недофинансированной. Учёные должны всячески разъяснять обществу этот факт, добиваться увеличения финансирования и достойной оплаты своего труда.

В-третьих: Мы должны обращаться к российскому обществу со следующим посланием: дело науки – это не только дело учёных. Это дело всего общества. И не только потому, что без науки невозможен технологический прогресс.

Потому ещё, что наука является главным барьером на пути всяческого мракобесия и шарлатанства, которое сегодня, как никогда, активно. И потому еще, что страну, не имеющую сильную и развитую науку, никто в мире не будет уважать, какие бы олимпиады она не проводила.

И последнее. Мы живём в сложное и трудно предсказуемое историческое время. В российском обществе  наблюдается глубокий раскол между немногими и большинством, он имеет место, в том числе, и в научном сообществе. Мы должны относиться к этому спокойно и взвешенно как к объективно существующему факту. Наука – уникальный вид человеческой деятельности, в которой могут и должны сотрудничать люди самых разных политических взглядов. В недавнем прошлом члены нашего «движения за защиту науки» отвергали союзничество с людьми, имеющими другие идеологические преференции, но заинтересованными в защите российской науки не меньше нас. Мы не должны повторять этих ошибок, мы не можем себе этого позволить.

Далее. Сегодня существует угроза если не изоляции, то отчуждения России от западного мира. В этой ситуации роль науки как связующего звена между людьми и странами особенно возрастает. Поэтому мы должны стремиться развивать международное сотрудничество, в том числе с членами российской диаспоры за рубежом. Пока в этом направлении сделано недостаточно. И ещё одна болевая точка – конфликт с Украиной. Разные люди имеют на него разные точки зрения, но одно очевидно – нам следует всячески продолжать и развивать сотрудничество с украинскими коллегами, организовывать совместные конференции, семинары, добывать совместные гранты.
Не может быть «российской науки», есть только одна наука – мировая, и есть её анклав в России, за развитие которого мы и боремся. Ради этого и созвана Вторая сессия Конференции научных работников, успеха которой я ещё раз хочу пожелать.

Владимир Захаров